Стремление к мировой гегемонии, авантюризм, возобладавшие во внешней политике американского империализма после второй мировой войны, по закону обратной связи с неизбежностью вызывали все более серьезные расстройства во внутренней жизни страны. Деяния правящей олигархии, неподотчетной народу, на международной арене воплощались в культ силы и презрения к суверенитету и национальному достоинству других народов, в секретные операции спецслужб, балансирование «на грани войны», локальные войны.
В домашних условиях своей проекцией они имели чрезмерное усиление исполнительной власти и ее антиконституционные действия, преследования за инакомыслие, ущемление личных свобод, организацию широкой системы слежки, внутреннего шпионажа, в атмосфере которой пышно расцветало насилие, политический аморализм, предательство.
Авторы исследования по истории тайной войны американских спецслужб против революционной Кубы пишут: «… заряжая пистолет шпионажа внутри страны, никогда нельзя знать точно, куда он будет нацелен. Наилучшим подтверждением этому служит тот факт, что во времена Джона Кеннеди он был направлен в президента. Ричард Никсон навел его на правительство, а он выстрелил в него самого». Вот почему нет ничего удивительного в том, что после покушения 22 ноября 1963 г. и убийства президента Кеннеди в США предпринимались большие усилия с целью представить случившееся из ряда вон выходящим инцидентом и утопить его в анналах уголовной хроники. Сознательное стремление замести следы, отвлечь внимание от организаторов заговора одних, накладываясь на непроизвольные психологические установки других, гасило интерес к закулисной стороне трагедии в Далласе и придавало ей нереальные черты легенды, остросюжетной кинодрамы, созданной игрой воображения фантазеров и любителей сенсации.