Режимы, которые опираются на революционную легитимность, характеризуются собственным патримониальным проявлением. Революционная легитимность не опирается на традиционный авторитет, а использует ресурс власти, который не уравновешен по отношению к другим ресурсам.
Это может быть бюрократический, харизматический или экономический ресурс. В первом случае господствует военная бюрократия в странах, как правило, однопартийных, как, например, Алжир; это может быть бюрократия (Сирия и Ирак времен правления С. Хусейна), опирающаяся на властный ресурс; и патримониальный проект, основанный на этнической идентичности (алауитское меньшинство в Сирии президента Ассада или группа танкритов в Ираке времен президентства Хусейна).
Политическая практика показывает, что такой проект может быть эффективным, если он опирается на солидарную и эксклюзивную группу. При этом добровольного объединения бывает чаще всего недостаточно. Неопатримониальная стратегия проводится с меньшей жесткостью и с меньшими шансами на стабильность, если она связана с простой рутинизацией харизмы лидера (Тунис при Бургибе и после него, несмотря на усилия по преодолению господства миноритарной группы) или если она связана с попытками построения системы господства по инициативе торгово-экономической элиты, объединяющей технократов, специалистов публичной экономики и представителей деловой буржуазии (тому немало примеров в разных странах Латинской Америки).
За всеми этими примерами выявляются общие характеристики, лежащие в основе концепции неопатримониализма, общие объяснительные факторы, показывающие, что этот феномен связан с определенной исторической ситуацией, для которой характерна «сиротская динамика», а также выявляются и важные различия в способе функционирования политической системы, в формулах легитимности, практиках, шансах на успех и выживание. Точное число элементов, которые должны выявляться политическим анализом, в случае общего подхода к проблеме вряд ли возможно выявить.