Популизм получил значительное распространение в странах Латинской Америки. В странах этого континента, в отличие от ситуации в странах Европы конца XIX в., сохраняется преимущественно аграрный характер экономики и господство земельных собственников.
Сохранение земельной собственности вплоть до середины XX в. обеспечило выживание клиентелистских отношений, особенно среди сельского населения. Это первое, что можно отметить, проводя сравнение между странами Европы конца XIX в. и современными латиноамериканскими странами.
Во-вторых, в странах Латинской Америки государства не являются сильными, авторитет которых не выходит, как правило, за пределы больших городов, сохраняя вплоть до наших дней следы патримониализма.
Наконец, в отличие от западных стран, массивная урбанизация стран Латинской Америки не является следствием индустриализации, как это имело место, например, в Европе: урбанизация здесь предшествует индустриализации. Неудивительно, что рост городского населения не сопровождается развитием рабочего класса и рабочего движения.
Получается так, что Латинская Америка как бы не созрела для реального демократического изменения, а также и для изменений бонапартистского стиля в условиях олигархического парламентаризма. При этом оказывается, что давление в пользу демократизации общества становится недостаточным, уступая давлению со стороны олигархии. Бонапартистские, по сути, решения оказываются непрактичными в силу бездеятельности государства, тем более что в большинстве стран нет достаточно сильного влияния пролетарской среды. Устойчивость режима определяет традиционный контроль над селом.
Популистская стратегия в политическом плане сталкивается с двойной проблемой. Если она нацелена на экономическую поддержку крестьянского мира, то необходимо учитывать то, что крестьянство находится под контролем нотаблей. Если указанная стратегия может вызывать недовольство предпринимателей, то они и до сегодняшнего дня во многих странах Латинской Америки остаются лишь маргинальной частью элиты.