Американская нация, складывавшаяся без помощи государства на основе активного влияния протестантизма и либерализма, что отмечал в свое время М. Вебер, обретала свою легитимность на базе принципов равенства и свободы.
Об этом свидетельствуют старые мифы о «Новом мире», а также о «Границе» как землях, на которых индивиды могли перестроить свою жизнь, обрести свободу и т. д. Эти принципы, которые в тенденции усиливают индивидуализм и легитимируют неравенство условий, вообще-то говоря, сложились как следствие изначального утверждения равенства шансов, на практике приводят к отказу от участия государства в преодолении неравенства.
Как отмечал еще в начале XX в. Вернер Зомбарт (1863—1941), указанные принципы ориентированы в большей мере на индивидуальные, нежели коллективные решения в преодолении социальной неудовлетворенности. Это происходит потому, что «в таком обществе, одновременно демократическом, «открытом» и элитистском, государство представляет собой фигуру бесполезного деспота».
Американское общество, как уже отмечалось в предыдущих статьях, было организовано не государством. Оно строилось на основе деятельности элит, обладавших легитимной властью. И среди них экономическая элита изначально занимала весьма важное место. Ее влияние на содержание американской конституции, на образование и деятельность политических партий и тем самым на рекрутирование политического персонала было значительным.
Б. Бади и П. Бирнбаум отмечают в этой связи, что деловой мир, по сути дела, захватил совокупность политической системы и в силу своего влияния не позволил утверждение настоящей автономизации государства. Практика политической жизни США показывает, что политический персонал рекрутировался и рекрутируется вплоть до наших дней из двух источников — из представителей делового мира или представителей юридического сообщества.
Существует такая статистика: с конца XIX в. и до начала XXI в. около 80 % членов правительства имеют тесные отношения с деловым миром и составляют едва ли не большинство многочисленных комиссий, создающихся для решения тех или иных вопросов исполнительной властью. К слову сказать, такая практика коренным образом отличается от того, что происходит в этом отношении во Франции, например. В V Республике подавляющее большинство персонала исполнительной власти рекрутируется из состава чиновничества.