В конце XVII и в начале XVIII в. либерализм, получавший распространение в Европе и на Севере Америки, выступал как критика существующего политического порядка, в частности абсолютистской монархии, и как некое предложение нового политического порядка. Ставились, значит, под вопрос как основания, так и формы существовавшей тогда власти.
Для того чтобы выявить истоки либерализма, нужно обратиться к наследию Н. Макиавелли и Т. Гоббса, как бы это ни казалось парадоксальным на первый взгляд. Первый из них, как известно, полностью оправдывал действия власти, освобождая государей от какой бы то ни было моральной и правовой ответственности за свою деятельность. Тем самым Макиавелли порвал с политической философией античного мира и Средневековья, в которой едва ли не главное внимание уделялось поиску наилучшего режима, т. е. такого политического порядка, который был бы наиболее благоприятным для добродетели, способной отвечать требованиям человека.
Н. Макиавелли разоблачил нереалистический характер проектов по улучшению политических режимов, которые он расценивает не более как утопические мечтания. Его основное правило: знать, как фактически живут люди. То, как они должны были бы жить, его не интересует.
Второй же, Т. Гоббс (1588— 1679), был «певцом» абсолютного государства, открывая тем самым путь для утверждения монархического абсолютизма и будущих тоталитарных систем власти. Т. Гоббс, выступая с позиций договорного происхождения государственной власти, снимает с государства ореол божественности, мистицизма, надчеловечности. В итоге власть, политический режим предстают как результат человеческих действий, правового соглашения. Политический режим, значит, со времен Т. Гоббса, а потом и Д. Локка обретает свое земное и человеческое основание.
Есть основания полагать, что и Н. Макиавелли, и Т. Гоббс совершили интеллектуальный разрыв с прежними представлениями о власти и тем самым открыли путь для последующего утверждения либерализма и демократии.
Подход указанных нами мыслителей сложился в итоге тех реальных событий, которые охватили Европу. Речь идет о религиозных войнах в период Реформации во Франции, а потом в центре Европы и Англии. Это поставило перед государствами на старом континенте такие проблемы, которых в прежние годы просто не существовало. С одной стороны, конфликты XVI —XVII вв. имели религиозное основание, и они отличались непримиримостью «воюющих» сторон, а с другой — политическая власть оказалась прямым участником таких конфликтов, поддерживая одну из конфликтующих сторон.
К этому следует добавить: такая позиция политической власти объяснялась тем, что ее легитимность определялась в решающей степени именно тесной связью с религией. Более того, учитывая реальный контекст социальной жизни того времени, без обращения к Божественному откровению невозможно было сформировать представление и в теории, и на практике основания для политического порядка в данном обществе. Однако сама жизнь требовала того, чтобы преодолеть конфликт и утвердить мирный порядок в обществе.
В поисках ответа на указанную проблему Т. Гоббс строил свои размышления над основанием власти и политическим порядком в обществе. И это размышление обрело форму общественного договора, который означал переход от естественного состояния к состоянию социальному и политическому.
Для того чтобы преодолеть страх и угрозы, характерные для естественного состояния, люди соглашаются отказаться от своего суверенного права определять и использовать необходимые средства для своего выживания (в частности, использование насилия) при условии, что подобными образом поступают все сограждане. Общественный договор указывает на сторону, которая является внешней для контрактантов, — на государство, обретающее на основе этого договора силу и право использовать насилие, от которого отказываются контрактанты. В итоге Т. Гоббс утверждает абсолютную власть, которая оказывается способной утвердить гражданский мир в обществе и которой люди не смогут противостоять.
При этом Т. Гоббс полагает, что такая власть не связана напрямую с церковью. Это означает, что, по Гоббсу, абсолютное государство становится нейтральным. Оно не является более защитником одной церкви от других Церквей, одного религиозного учения от других.