В 1572 г. была сделана попытка даже создать государственные предприятия крупных масштабов (рудники), но она оказалась неудачной.
Таким образом, развитие капиталистической мануфактуры подрывало экономические основы цеховой системы, и промышленная политика французского абсолютизма уже в XVI в. оказы валась крайне противоречивой. Она ставила перед собой несовместимые задачи—поддержания цеховой системы и одновременного развития капиталистической мануфактуры. Классовые противоречия последней привели к борьбе подмастерьев, превратившихся в наемных рабочих, со своими хозяевами. Союзы подмастерьев теперь получили необычайно широкое распространение, и их тайные объединения—компаньонажи—стали представлять политическую опаснссть для абсолютизма. Они подготовляли крупные стачки подмастерьев, например, длительную забастовку печатников Лиона (в 1539—1542 гг.) и стачку в 1571—1572 гг. Подмастерья требовали сокращения рабочего дня, увеличения заработков ит. д., хотя одновременно предлагали сокращение числа; учеников (в которых они видели своих конкурентов). Поэтому последовал специальный ордонанс 1539 г. относительно общего запрета союзов подмастерьев. Однако запрет, несмотря на свои последующие подтверждения (в 1561, 1566, 1579 гг.), не давал нужных результатов. Даже жестокие репрессии и запрещения ухода с работы не смогли прекратить их деятельности.
Еще более ярко новые явления в экономической жизни Франции XVI в. выступают в сфере торговли. Ее внутренняя и внешняя торговля переходит в новую фазу своего развития. Марсель попрежнему сохраняет свое крупное торговое значение, как важнейший порт Франции на Средиземном море. Через неге шла торговля с Испанией, Африкой, Италией и Турцией. Его левантийскую торговлю всячески поощряют короли Франции, и в 1536 г. Франциском 1 был заключен с Турцией торговый договор, облегчивший проникновение французского купечества на Ближний Восток. Средиземноморская торговля Франции даже увеличивается в XVI в., несмотря на открытие морского пути в Индию, а Марсель явился, в известной мере, наследником левантийской торговли итальянских городов классического средневековья. В условиях хозяйственной разобщенности областей к Марселю экономически тяготели целые районы Южной Франции, и это сказывалось даже в политическом сепаратизме южных городов.