Продолжил изучение проблем партийного правительства Сидней Лоу (1857—1932), британский юрист и политолог. В работе «Государственный строй Англии» (1908) он отметил, что деление на партии является существенной особенностью английского конституционного механизма. Английская система управления предполагает наличие только двух партий. Все попытки скопировать ее в других странах (например, во Франции) завершились неудачно.
Завершил исследование генезиса партий в современные политические организации немецкий ученый Роберт Михельс (1876—1936). В книге «Социология политической партии в условиях демократии» (1911) он исследовал внутреннюю структуру левых социалистических и социал-демократических партий Европы — тех самых, которые намеревались строить социалистическую демократию в своих странах, и, казалось, сами должны быть образцово организованы, с точки зрения демократии. Михельс приходит к выводу, что осуществление демократии невозможно без организации, т.е. управленческого аппарата и профессионального формального лидерства. Но любая, даже самая демократичная организация ведет к олигархизации, т.е. закреплению постов и привилегий, несменяемости вождей, выражению ими собственных, а не общественных интересов.
Причем харизматических лидеров постепенно сменяют бюрократы, а революционеров и энтузиастов — консерваторы, приспособленцы и демагоги, заботящиеся только об увековечивании своего положения в партии. Они мстят массам и одновременно поощряют их неосведомленность, пассивность, за исключением случаев, когда вождям угрожает новая группировка потенциальных лидеров. Вожди все более изолируются от управляемых масс, создают новые органы для своих привилегий, инкорпорируются в правящую элиту. И фактически упраздняют внутрипартийную демократию, маскируя свои действия необходимостью преодоления трудностей, сплочения, борьбы с врагами и т.д. Таким образом, Михельс пришел к пессимистическому выводу о неизбежности перерождения партийной демократии в олигархию и сформулировал «железный закон олигархии».
Итак, на протяжении длительного времени политические партии не считались легитимным институтом политики. После их фактического вступления в реальный политический процесс, а это произошло в XVII в., исследователи партий признали функциональность парламентских фракций, но отрицали общественную полезность партий, самопроизвольно зарождавшихся в недрах гражданского общества. В течение XVIII в. обличительно-отрицательные взгляды на политические партии постепенно сменяются сначала признанием факта их существования, а затем и объяснением социально-политической необходимости для ламинарного функционирования государственного механизма. После этого исследования партий приобретают не отрицательно-уничижительный, а позитивно-заинтересованный характер. Это повысило научный уровень, расширило область исследований, придало им систематичность и последовательность. Так как третирование партий вело, в какой то мере и к третированию самой науки о партиях, то его прекращение привело к уравнению в правах партологии с другими политологическими дисциплинами.