Как мы уже отмечали в статьях нашего сайта, со времен Французской революции «гражданство по-французски» было подвергнуто решительной критике. Контрреволюционеры времен революции подвергали критике рационализм, положенный в основание социального и политического порядка, который в силу этого становился искусственным, недолговечным и угнетательским.
Так, Эдмунд Берк (1729— 1797) и Жозеф де Местр (1753—1821), подобно другим контрреволюционным мыслителям, исходили из убежденности в том, что организация человеческого общества определяется внешним и высшим, по отношению к воле человека, порядком, и люди призваны следовать его установлениям.
Некоторые из контрреволюционеров рассматривали такой порядок «естественным», в котором отражается Божественная воля, другие же связывали его с историей, традициями или обычаями. Однако и в том, и в другом подходе господствовало убеждение в том, что сами люди не способны создать более совершенные законы, по сравнению с теми, что вытекают из Божественного или естественного рисунка, который определяет, что называется, высший порядок. А потому рациональный порядок может навязываться только силой. И уже только поэтому он становится противоположным законам Бога, Провидения или Природы. Более того, он становится просто опасным для людей. Именно в рационализме и волюнтаризме многие из контрреволюционеров видели причину террора в годы Французской революции.
Такое понимание было связано с тем, что, по убеждению контрреволюционеров, гражданство как фикция лишало конкретного индивида разнообразия его социальной принадлежности, верований и идентичности, которые, с позиции революционеров, как бы угрожали политической организации общества. Волюнтаристское объединение граждан в итоге оказывалось возможным на основе принуждения и насилия, что и открывало путь террору.
Эта критика объявляет вторичным равенство между гражданами. Даже если это равенство существует реально, оно в таком подходе мало что значит с точки зрения экономического и социального неравенства. Даже если равенство существует, оно ничего не меняет в судьбе эксплуатируемых.
Таким образом, требования справедливости, выражающиеся в утверждении равенства между людьми, в указанном подходе предполагают устранение неравенства в том, что касается условий жизнедеятельности людей. Это было отмечено еще А. де Токвилем. Он, в частности, писал: «…По мере того, как я занимался изучением американского общества, я все явственнее усматривал в равенстве условий исходную первопричину, из которой, по всей видимости, проистекало каждое конкретное явление общественной жизни американцев, и я постоянно обнаруживал ее перед собой в качестве той центральной точки, к которой сходились все мои наблюдения.
Исходный тезис концепции А. де Токвиля состоял в следующем. По мере расширения и развития демократического процесса в мире утверждается формально-правовое равенство. Истоки этого процесса Токвиль связывает с возникновением христианства (все люди равны перед Богом), а применительно к своей эпохе он оценивает равенство как «демократическую революцию, простирающуюся на весь западный мир».